2 Часть "Эффект заключённого"
От того, что на клетке с волком мы напишем "заяц", хищник не станет травоядным, но всё же немного подобреет. Те, кто сомневаются в этом эффекте, пусть зададутся вопросом о происхождении домашних животных. Ключевым в ответе будет именно механизм смены вывески - отношения к животному. Смените отношения к волку и вполне вероятно, что через десять поколений это будет вполне вменяемая собака.
Мир отразит наше мышление в любом случае, будь то волк, стакан воды с прочитанной над ним молитвой или же эгрегор, который мы назовём, к примеру, христианским.
Клыки у такого трансформированного волка-эгрегора останутся, но он уже будет ласкаться, и охранять дом (читать проповеди, заниматься благотворительностью и богословием).
И, если помнить, что мы имеем дело со зверем - сотрудничество может быть полезным и безопасным.
Эгрегоры - образования исключительно тварного мира и потому было бы серьёзной ошибкой считать, что они сами по себе могут привести человека к освобождению. Они сами туда не ходили и других не пустят.
Однако определённые правила игры они воспримут - к примеру, они отлично подойдут в качестве хранителей обрядов, традиций, иных устоявшихся форм в которых когда-то проявилось знание.
Именно поэтому эгрегор тяготеет к обустройству иерархических ниш - будь то устойчивые родовые роли или организация функций в крупной корпорации.
Не исключение, разумеется, и те эгрегоры, которые подразумевают за собой определённую духовную миссию. Иерархия эгрегору необходима просто потому, что иным образом он плохо ориентируется даже в кругу своих последователей. К примеру, христианский эгрегор не может предложить никакого рабочего механизма выявления действительно святых людей. Просто потому, что сам эгрегор не воспринимает тех вибраций, которые свойственны святым людям.
И потому он осуществляет подмену, имитируя святость непогрешимыми папами и святейшими патриархами. Именно поэтому он опирается на регламент, доходя до абсурда вроде комиссий по чудесам, которая катается от одной мироточивой иконы до другой с протоколами и видеокамерами. Традиционное пожимание плечами и ссылки на божественную тайну - вот и весь диапазон выводом представителей эгрегоральных комиссий.
Эгрегор ошибается так же как Высоцкий, считавший, что "разницы нет никакой между правдой и ложью, если, конечно и ту и другую раздеть". Ошибка тут в том, что правда оказывается атрибутом внешней формы - ленты и позументы - вот, что оказывается понятным всякому сознанию тварного мира.
Но всякий святой оказывается вне эгрегоральных рамок, межконфессиональных - межэгрегоральных сражений, знаний, наград и прочих побрякушек, в которых нуждаются слепые, не видящие света существа.
Конечно, всякий ищущий духовного знания неминуемо на определённом этапе своего развития окажется в рамках того или иного духовноводительного эгрегора. Конечно, можно воспользоваться его библиотеками, не забывая о том, что книжки в ней тщательно подобраны не вами.
И главное - не нужно ни на секунду не питать иллюзий относительно того, что эгрегор может привести человека ко спасению. Не может - потому только, что сам к спасённому миру не принадлежит.
Нельзя поделиться тем, чего не имеешь, нельзя научить тому, чего не знаешь. К спасению человека может привести только тот, кто сам - хотя бы отчасти принадлежит миру Горнему.
А значит, возможно, только два способа действительного духовного водительства - передача навыка от человека к человеку, от Сына Божьего к Сыну Божьему (второй аспект Троицы) и (или) ведения человека силою Святого Духа - нетварных энергий, третьей ипостасью Троицы.
На этом этапе чрезвычайно важно уметь разделять формы нетварного ведения человека ко спасению и формы тварного, эгрегорального руководства человеком только в пределах сансары.
Иногда люди (и некоторые почтенные авторы-эзотерики) смешивают эти два явления, в результате чего возникает странное допущение - будто бы полностью тварная структура может дать путь ко спасению.
Поэтому важно ещё раз уяснить, что схождение энергий горнего мира имеет внеэгрегоральную природу.
Так, к примеру, когда утверждают постулат "церковь- тело Христово", поступают совершенно верно. Важно только не уклоняться от сказанных слов. Хорошо не просто проговаривать эту, в общем-то, верную формулу, а понимать её истинный смысл.
Истинная церковь действительно обнаруживается лишь на уровне преображённой, вознесённой, спасённой материи, на уровне того тела в которое облекся Иисус на этапе Преображения. Вознесённое тело, преодолевшее тление - основа построения церкви.
Никакого отношения эта форма эзотерического откровения, общения, не имеет к той конторе, которая именует себя церковью на тварном уровне поместных эгрегоров.
В истинной церкви оказываются все действительно пробудившиеся существа вне рамок той или иной религии. Поскольку вхождение в эту церковь определяет качество сознания, а не специфика внешних посвящений - будь то водное крещение в христианстве или иной обряд инициации.
Хопфнер упорядочивает понятие магического с помощью трех категорий:
"гоэтия" - низшая, народная форма магии, то есть колдовство,
"магия" - представляющая собой, в отличие от "гоэтии", искусство, однако не настолько развитое, чтобы достичь вершин равных философскому боговидению, и
"теургия" - высшая форма магического искусства, ставящая перед собой практически те же цели, что и религиозная философия - богообщение, достигая их, правда, иными, ритуальными средствами.
И религиозный эгрегор вполне осознаёт, что именно через теургию - возможную высшую форму магии он может осуществлять свою эволюционную работу. (см. прим 1)
Наверное, надо подчеркнуть, что речь идёт именно о работе эволюционной, а не спасительной. Чуть ниже мы вернёмся к этому отличию, с тем, чтобы объяснить существенную разницу.
Теургия
А пока остановимся на том, что возможная в этом случае связь с миром Божественных энергий возможна только на уровне таинств - обрядов инициации и посвящения.
В общем-то, вся ритуальная практика строится на герметическом принципе подобия, который в равной мере проявляет себя на всех этажах бытия.
Чтобы пояснить, когда именно действует механизм ритуала, таинства, приведём такой классический пример, как натянутые струны.
Известно, что две струны с одинаковым натяжением резонируют.
К примеру, дёрнув за "до" в верхней октаве можно услышать резонирующий ответ всех "до" в инструменте.
Но если струны не настроены, резонанса не будет.
Обряд предполагает механизм настройки - организации такого подобия, так, к примеру, церковные службы символически воссоздают те или иные евангельские сюжеты, подразумевая, что вхождение в режим повтора вечных сюжетов даёт причастность участников первособытию, корню архетипа.
В ритуале действует магическое уподобление "если бы". Подход, отлично разработанный и применяемый не только в теургии, но и в гоэтии - магии искусства. Сама формулировка "если бы" принадлежит К. С. Станиславскому
"Казалось, что нам открыли "вещее слово", с помощью которого все в искусстве стало доступным <...> достаточно произнести слово "если бы", и все пойдет как по маслу."
Но даже на уровне гоэтии очевидно, что принцип "если бы" работает только при условии очень глубокого погружения в материал, проработки роли, занимающей не один месяц. И это при том, что эгрегоры гоэтии долго не посягали на теургический уровень. (Прим.2)
Что касается как таковой теургической деятельности, степень концентрации внимания, глубина отождествления, вера участников действия - критерии, которые в принципе делают возможным теургическую деятельность внутри религиозных эгрегоров.
Но важно понимать, что эта деятельность не принадлежит эгрегорам как таковым. Теургию творит не эгрегор, а люди как таковые.
На первый взгляд это очевидные вещи, но на самом деле часто всё оказывается перевёрнутым с ног на голову.
Пресловутое обрядоверие, свечки, платочки, благословения батюшек и прочие обрядности есть результат того, что в людском сознании существует мнение, будто сам эгрегор способен к какому-то таинству, к теургии.
Но сам эгрегор - тварен и беспомощен.
Всякий обряд, который творится без должного состояния участников, не будет иметь никакой силы. Дежурных, автоматических таинств не бывает.
Меж тем, как только инициатива переходит от людей к эгрегору, он тотчас устраивает хорошо костюмированные имитации таинств и посвящений. Эгрегору просто не замечает различий, поскольку замечает только тварное - и если кадила зажжены, а хор не фальшивит, если у алтаря расставлены нужные фигуры, то эгрегор полагает всё настоящим, он не видит лжи, пустоты и обмана, если таковой имеет место быть на уровне Духа.
Ритуал, посвящение имеют значение тогда только, когда они оказываются следствием духовного развития. По-сути дела настоящая, глубинная инициация - всегда личный результат. И если его нет, то никакие внешние рукоположения и преемства ничего не решат. Если рукополагающий сам не обладает дарами Духа, то, что он может передать рукополагаемому, кроме эгрегорального похлопывания по плечу?
Конечно, человек проходящий инициации может подпитываться и более грубыми инвольтациями, которые дарует эму эгрегор. И так и происходит - сплошь и рядом, когда едва рукоположенный священнослужитель вдруг обретает характерные эгрегоральные повадки, ужимки и интонации. Подобная; заштампованность как раз и указывает, что человек сделал шаг не к освобождению, а к закрепощению, что он ведом не Духом Святым, а тварными инвольтациями религиозного эгрегора.
А том же театре тот же механизм проявлен в каждом плохом актёре, который внутреннюю жизнь подменяет эгрегоральными ролевыми штампами. Механизм ровно тот же самый.
Эгрегор как моделирующая система, опора эволюции
Эгрегоральная творческая машина (к примеру - театральная), или религиозные эгрегоральные машины в случае правильного их использования способны порождать вторичные моделирующие системы - своеобразные магические кристаллы, в основе которых лежит принцип подобия.
Но сама по себе система не даёт никаких гарантий. Уже вспоминаемый нами Станиславский писал:
"Система не фабрикует вдохновения, но подготавливает к нему. располагает к нему, ищет к нему косвенные пути."
Только в этой степени тварная природа эгрегора может оказаться полезна ищущему спасения, самого же спасения она дать не в состоянии.
Поэтому мы и говорим, что эгрегоры могут вполне справляться с организацией процессов эволюции внутри сансары. Чаще всего таковыми практиками являлись методы Закона. Эгрегор - инструмент творца- Демиурга тварного мира, а не Бога-Отца.
Закон даёт сценарий, схему накопления положительной кармы. Согласно этому механизму существовало большинство религиозных эгрегоров до прихода Будды и Христа. В принципе, методика накопления кармы под давлением закона постепенно давала некий положительный результат.
Именно в этом ключе мы понимаем термин эволюции в рамках эгрегора. Будучи тварным образованием, эгрегор понимает требования законов этого мира.
Христос в гностической "Пистис Софии" говоря об этой ситуации, поясняет, что на этом пути погибло бы слишком много людей.
Воспитание посредством опыта, посредством прошлого, формирование завтрашнего дня на основании дня вчерашнего - всё это отвергается Христом. И потому -
пусть мёртвые хоронят своих мертвецов
Люди идущие за Христом оказываются вне категорий закона. Это вызывает священный трепет любого блюстителя самой благой традиции. Ибо даже самая благая традиция - мертва и плодит мёртвое.
Попытка соединить христианство и традицию - это весьма спорный эксперимент. Люцифер и Христос всё же не близнецы-братья, (подробнее об этом проговаривалось здесь)
Для эгрегора нет никакой трагедии в том, что ведомые им люди не достигают обожения.
Это оказывается удобной ситуацией, - ведь эгрегор получает гарантию того, что в следующей инкарнации одна из субличностей обязательно окажется подключённой к нему.
Более того, те люди, которые вырываются за пределы сансары, обедняют ресурсы эгрегора, поскольку их отрицательная и положительная карма исчезает в равной степени.
Далее - в следующей части
Примечания
=========================================
1. Показательно, как Прокл Диадох (412-485), будучи практически современником активного формирования христианского эгрегора (1 вселенский собор как раз приходится на его детство - 325 год) достаточно точно формулирует возможные формы взаимодействия Горнего и тварного. Это показательное время, поскольку позволяет увидеть срез идей на которых возрастал один из важнейших духоводительных эгрегоров - христианский. В каком-то смысле не столь важно, что мы рассматриваем идеи в формулировках Прокла - осознание оных носилось в воздухе тех трёх веков, что прошли после прихода Христа.
Итак, согласно Проклу все вещи стремятся вернуться к своим причинам, но механизм этого возвращения различен:
так, если вещь обладает умом, то основой для ее возвращения служит "мыслящая сила",
если она, не обладая умом, обладает жизнью, то основой для возвращения служит "энергия",
если же она обладает только существованием, тогда то, благодаря чему она может возвращаться к причине, обозначается Проклом термином "способность" (epitedeiotes). Термин epitedeiotes, употребленный в этом контексте, имеет технический "узко-магический" характер, который следует отличать от обычного философского, обозначающего способность совершать или претерпевать определенное действие. Этот узко-магический смысл состоит в том, что epitedeiotes означает "способность для восприятия божественного влияния или синфем", где синфемы - различные материальные вещи, использующиеся в магической практике (камни, травы и т.п.).
(Цитата по ПЕТРОВ А. В.
Теургия: социо-культурные аспекты возникновения философски интерпретированной магии в античности
Иными словами подобные механизмы возвращения - спасения распределены на планах физического и растительного мира, на уровне астральном(эмоциональном) и на уровне мыслительном (ментальном).
========================
2. Конечно, ключевое "театр-храм" всё же было произнесено, но то сработал резервный механизм, когда церковь как таковая практически исчезла из людского бытия.