Skip to Content

Краткая история КИ


Интервью с Андреем Андриановым, Евгенией Андриановой, Александром Гиршоном, Николаем Щетневым.(2000г.)

"Прошло почти тридцать лет, с тех пор как впервые прозвучал этот вопрос, что же такое контактная импровизация. Со временем ответ смещался все дальше от экспериментального танцевального феномена к физической практике, связанной с целым комплексом новейших исследований тела и сознания. Но безусловно мы имеем дело с новым видом искусства." Стив Пэкстон


КРАТКАЯ ИСТОРИЯ.

В январе 1972, во время пребывания на Гранд Юнион, конференции в Оберлин Колледже,Стив Пэкстон, танцор Джадсон Чарч Театр (Нью-Йорк ), работавший ранее с одним из известнейших хореографов в стиле модерн - Мерсом Кэннингемом , показал работу, в которой он и еще 11 танцоров, в течение 10 минут непрерывно сталкивались, валялись, прыгали и бросали друг друга. Эта работа была названа "Magnesium"(Магний).

В июне 1972 Стив собрал 15 лучших атлетов обоего пола, которые обучались у него год или два, для исследования принципов и возможностей коммуникации выявленных в "Magnesium". Первая неделя была проведена в репетициях. Во время второй по пять часов в день они публично
демонстрировали рабочий процесс в галерее Джона Вебера в NYC.
Надо сказать что многие идеи уже существовали до этого, Release - techniqe, айкидо и некоторые другие методы применялись Стивом Пэкстоном в преподавании. Кроме того были найдены упражнения для развития ощущений связанных с полетом, поддержками и развития навыков владения этими экстремальными формами. Требуемая для этого физическая сила изыскивалась в результате "правильных", то есть наилегчайших рефлекторных действий, связанных скорее с внутренними ощущениями, чем с внешней формой. В этих обстоятельствах ранее заученная техника движения скорее мешала, чем помогала достичь требуемого.
Это была идея, для которой было необходимо как минимум два человека.
Это не было ни борьбой, ни сексом, ни бальным танцем, хотя и содержало некоторые элементы, которые напоминали обо всем этом. Эта работа - исследование способности сознания слиться с телом в настоящем моменте, способности сознания оставаться "здесь и сейчас" при непрерывном изменении внешних условий.
Исследование развилось в новый технический подход, требующий работы как непосредственно с физическим телом, так и с мыслительным процессом, воображением. Необходима работа с кинетическими образами, которые точно соответствуют движению и являются для тела истинными. Эта новая работа нуждалась в собственном названии, чтобы можно было ссылаться на него без нежелательных параллелей. Новая форма была названа КОНТАКТНОЙ ИМПРОВИЗАЦИЕЙ.
В начале 1973 Стив Пэкстон, Курт Сиддал, Нэнси Старк Смит, Нита Литтл и Карен Радлер совершили тур по Западному Побережью проводя мастер-классы по контактной импровизации и организуя выступления. Атмосфера выступлений была неформальной: без музыки, специального освещения и костюмов, зрители вокруг, дуэты и трио чередующиеся с сольными танцами. В продолжающийся диалог о развитии контактной импровизации вскоре включились сотни других индивидуумов и групп......…

Рубрику открывает интервью с известным актером и танцором Андреем Андриановым, одним из тех, кому мы обязаны тем, что слова "контактная импровизация" произносится
теперь и на русском языке.

Андрей Андрианов – Театр Сайры Бланш (Москва).

– Расскажи, пожалуйста, с чего для тебя началась контактная импровизация и как она попала в Россию?

– Контактная импровизация началась для меня с приездом Натаньи Ден Боэфг в 1992 году. А в России, я думаю, появилось параллельно несколько людей которые завезли эту идею приблизительно в то же время. Дальше была практика и постоянные перформансы в Стилобате на Бауманской, это было главное, и это была наша жизнь. Это до сих пор наш главный опыт, правда мы начинали не с нуля, мы во многом уже были сложившиеся перформеры до КИ.

– Кого бы ты выделил как своих основных учителей контакта?
– Из учителей, кроме Натаньи, в первую очередь Кирсти Симсон, она научила нас контакту не по форме, а по сути и по ощущению стиля. Она была главной по КИ. Потом еще Расти Лестер в Вене дал несколько важных уроков, именно мужского подхода. А в основном, я просто учился непосредственно танцуя с разными людьми. Воркшопов специально по контакту больше и не было.

– Как ты думаешь, как соотносится то, что делает театр "Сайры Бланш" с тем, что принято считать контактной импровизацией?

– То что мы делаем это не КИ, это наш особый жанр импровизации, наше исследование и поиск. Вообще я думаю, что КИ – не для сцены, это тренинг и практика танцора, но она построена на очень простых и важных принципах, которые имеют место и в импровизации. Слушать свое тело, фокусировать внимание в теле определенным образом, реагировать спонтанно, наблюдать свои реакции и привычки и менять их, понимать и действовать не "головой" а телом и умом. Это важно – УМ как целое. В этом наше полное согласие с основоположниками КИ, что я и понял после долгих бесед с Дэнни Лепковым. А научить импровизации и перформансу нельзя, это как поэзия, и здесь нет упражнений и четких правил.

– Можешь ли ты сказать, в чем разница между тем, чем для тебя показалась КИ впервые, и тем, чем она остается для тебя сейчас?

– На этот вопрос я уже ответил. Только что в начале КИ казалась более универсальным методом работы, что ли.

– Ты на сцене уже много лет. За это время, вероятно, видел много. Есть театр движения в России, на Западе, да и на Востоке,. Как ты думаешь, какое место занимает во всем этом многообразии театр Сайры Бланш?
– Насчет места Сайры не нам решать. Я вижу это как некую лабораторию в которой существуют другие принципы общения творческих людей, нежели в обычных театрах и труппах. Здесь другой театральный язык, а главное подход к перформансу. Здесь меньше играют в театр. Это в каком-то смысле продолжение темы С. Беккета: телесность и одиночество. Это - как бы театр после Беккета. В этом смысле это очень ново, и мне кажется не так уж много людей в мире вообще думают на эту тему. Обычно танцоры достаточно банально мыслят или вообще не мыслят. В этом тоже проблема театра. Театр не так уж важен сейчас, жизнь гораздо важнее и сложней наших мелких танцевальных разборок.

– Пару слов о театре Сайры Бланш – сколько лет, откуда взялась, кто такие?

– Сайра организована Олегом Сулименко и Пафнутием (Андреем Дергачевым) в 1990 году. Просто как международная творческая лаборатория. Место было – зал в ДК Бауманского института.

– Вопрос, как к москвичу: что есть из области КИ в Москве сейчас и что может ожидаться в более и менее ближайшем будущем?

– В области КИ в Москве ничего такого нет. Только иногда происходят воркшопы. Вообще я вижу КИ больше как некую оздоровительно-танцевальную методику в будущем. По типу Тай-чи. Что уже и происходит на западе. Вот вы говорите – что-то наше Российское в КИ, но я пока ничего такого не вижу, только разве что в России люди традиционно озабочены "смыслом всего" и менее склонны к пустому экспериментированию и поискам новых форм. Как правило люди, выпадавшие из этого правила, из России изгонялись или уезжали сами. Взять тех же Дягилева, Фокина, Нижинского и др. А теперь они герои.
Правда это наблюдается и не только у нас. Вообще российский вопрос: "А зачем?" - мне вполне близок и понятен. Я тоже считаю надо смотреть в корень, и в импровизации в том числе, а все эти техники, ручки, ножки, проходят и уходят. Телесность – в России во многом второстепенный вопрос и в общем-то более здоровый. Хотя многие люди просто жутко зажаты и не ощущают тело вообще. Что ж, дух важнее. Но я не согласен когда люди прикрывают собственную умственную лень и трусость перед жизнью "традиционными" формами и великим наследием русской культуры.

Евгения Андриянова (Москва), руководитель группы "Плантация".

– Сначала – как и всем – стандартный вопрос: как это было - первая встреча с КИ? Было ли это чем-то совсем новым, или легло как естественное продолжение того, чем ты уже занималась, в общем - как случилось "первое свидание"?

– В 1991 году я оказалась в Амстердаме и случайно попала на воркшоп по КИ к Бруно Стефанони - преподавателю из Берлина. Я не знала что такое КИ и плохо знала язык. Объяснения преподавателя мне были не понятны. Но у меня было тело, истосковавшееся по естественному движению, объевшееся искусственным - балетом, модерном, пантомимой; поэтому сказать, что мне было легко - мало. Две недели было ощущение непрекращающегося полета. На этом воркшопе я познакомилась с преподавателем КИ из Амстердама Натанией Ден Боефг. Через полгода она приехала в Москву и провела двухнедельный воркшоп. Это было в мае 1992. Эту дату я считаю днем рождения КИ в России.

– Когда мы начинаем - и продолжаем заниматься КИ, мы – меняемся, у каждого это происходит по-своему. Как – у тебя?
– В процессе знакомства с КИ каждый может начать меняться, у каждого это происходит по-своему. Как – у тебя?

– Сейчас я не могу утверждать, что занимаюсь КИ. Т.к. понятие это расплывчато и каждый понимает КИ по-своему. Я могу только сказать, что КИ помогла обрести мне "своё" тело и теперь я занимаюсь "своим" танцем. Мой танец тоже все время трансформируется. Застывшие формы пугают. Да здравствует движение!

– Что для тебя значит " партнер" в КИ?

– В чем сила и слабость КИ? В партнере. Если к нему подойти как к гимнастическому снаряду (конь, козел, брусья, канат) - тогда лучше сразу и отойти, иначе вас ждет разочарование. Очарование партнера в его непредсказуемости, в том что он побуждает вас на непредсказуемые действия. Механизм импровизации начинает работать.

– У тебя женская группа. Как ты думаешь, есть ли в этом какие-нибудь особенности, закономерности, может быть?

– В 1997 году стихийно образовалась группа Плантация. Собрались люди которые хотели "что-то" делать, делать на сцене в рамках перформанса. Это "что-то" каждый представлял по-своему, но никто не знал как. Случайно этими людьми оказались одни женщины. Сначала импровизировали свободно – не получалось, затем всё больше и больше стали структурировать ткань перформанса (но до хореографии всё же не дошли), потом почувствовав что у нас "пошло", опять рванули к свободе. Что будет дальше – непонятно. Женщины – существа интуитивные, эмоциональные – казалось бы нам легко импровизировать. Но не хватает мужской жесткости, четкости, уверенности – поэтому и держимся за структуру.

– Расскажи, пожалуйста, хоть немного, про фестиваль современной хореографии в Екатеринбурге в конце 1999 года.

– Движение ушло на второй план. Однообразный ритм и высокая скорость затупили восприятие зрителей. Зато присутствие сюжета, громкая музыка и частые смены света создавали иллюзию просмотра кинофильма. Это называется коммерческий подход. Весь фестиваль, конечно, не ограничивался просмотром спектаклей. Было много общения, новых знакомств. Была проведена лаборатория по импровизации - несколько дней совместных занятий и показ результата работы. Участники – "Повстанцы", "Сайра Бланш", преподаватель из Швейцарии Ханна Барбара, хореограф из Парижа Паскуалина Вернее, несколько танцоров из Екатеринбурга. Была проведена конференция "Тело и выражение". В атмосфере морского пляжа, которая была создана в конференц-зале, докладчики – Пепеляев, Пригов, Сулименко и Андрианов – размышляли о теле. "Оставьте в покое бедное тело" – такой был основной мотив всех докладов.
Для меня было открытием, что в Екатеринбурге существуют не только "Провинциальные танцы". Есть еще несколько групп, исследующих танец, а также создана школа современного танца, и что еще удивительно – наблюдается стойкий интерес населения к современному танцу.

– Тот же вопрос, что и Андрею (чур, не подглядывать) – что есть из области КИ в Москве сейчас и что может ожидаться в более и менее ближайшем будущем?

– У нас очень тихо. КИ отдыхает. Возможно к лету народ активизируется. Желаю Питеру высоко держать знамя КИ. Контактировать по-ударному. Производить больше хороших журналов.
В феврале у Плантации гастроли в Вене и Таллине. Все впечатления будут бережно собраны и переданы в ваш журнал.

Александр Гиршон (Ярославль) руководитель Перформанс-Трио, танцтерапевт, организатор Фестиваля движения и танца на Волге.

– Невероятно, но - факт: От Москвы до Ярославля - всего… А КИ к вам пришла из другого источника….

– Все началось в 90-м году, когда мы познакомились с Лисой Фест, и она показала нам Contact Quarterly. Тогда мы существовали как пластический театр "Великая Сеть" и занимались экспериментами, ориентируясь на такую странную смесь из театра Буто и Гротовского. Лиса буквально "прорубила окно" в мир современного танца и контактной импровизации. КИ мы восприняли как нечто очень родное и близкое и уже через несколько дней показали Лисе несколько этюдов в тогда новой для нас стилистике. Это был такой грубоватый контакт с ориентацией на силовое взаимодействие.
Следующий шаг - 93 год, первый фестиваль "Искусство Движения", первые мастерские по импровизации у американцев. Кроме того, я на психологических тренингах экспериментировал с некоторыми аспектами контакта - глубинным ощущением прикосновения, восприятием всей поверхностью кожи и т.д. Реально первые нормальные мастерские по контакту мы брали у "Сайры Бланш" - Олега Сулименко и Андрея Андрианова, с которыми и сейчас поддерживаем связь после фестиваля 96 года. Поэтому, хотя мы знакомы с контактной импровизацией с 90-го года, по-настоящему мы начали работать с ней с 1996 г. Контакт - это очень органичная часть моего танца.

– Есть ли разница между тем, что ты увидел в ней впервые, и чем она для тебя является сейчас?

– Интересно, что я и сейчас не могу сказать однозначно, чем меня привлекла КИ десять лет назад. Сейчас я, конечно, могу сказать много умных и важных слов, но скорее всего это просто любовь. Любовь с первого взгляда.
Естественно, что восприятие контакта менялось за эти годы. Сначала был важен сам факт контакта, удовольствие и энергия прикосновения, касания, взаимодействия за пределами социальных условий, его естественность и природность и, одновременно, - его экзотичность. Затем на первый план вышли поддержки - своего рода "виртуозность", возможность "полетов", техника контакта. Сейчас, скорее всего, важно обращение к другим способам восприятия и действия, иному режиму существования тела. Возможно, только сейчас я начинаю понимать, что по-настоящему значит, "следование за потоком" и другие контактные термины.

– Кроме всего прочего, ты успешно проводишь семинары по танцтерапии. Многие считают, что КИ и танцтерапия – приблизительно одно и то же, другие – не совсем..

– Безусловно, это просто разные явления, ведь даже названия у них разные. Но их объединяет, может быть, основной "ресурс", к которому они обращаются - естественное, открытое существование тела, возвращение телу и движению того места, которое узурпируется современной городской цивилизацией. Вместе с тем у танцтерапии есть свои другие техники и задачи, а контактная импровизация - это к тому же определенная субкультура со своими тусовками, журналами, языком и т.д.

– Расскажи, пожалуйста, о том, как контактная импровизация появилась в Ярославле, что происходит в настоящий момент и что ожидается в недалеком будущем?

– Центром, откуда есть и пошла в Ярославле контактная и неконтактная импровизация, можно считать основанную нами в 1994 г. Студию Танцевальной Импровизации, которая в настоящее время существует скорее как виртуальная общность. В Ярославле сейчас работают две группы по импровизации. Одну ведет Аня Гарафеева, другую - это, скорее, просто клуб - Борис Стратилатов ("Бодхи"). Я сейчас в основном преподаю в Москве, веду тренинги по танцтерапии и импровизации и постоянную группу по импровизации. В принципе из ярославских команд контакт в выступлениях используем, наверное, только мы - "Перфоманс-Трио".
Периодически Ярославль собираются и Олег Сулименко и Андрей Андрианов из "Театра Сайры Бланш", вести классы, выступать с ярославскими танцорами. Мы с Аней Гарафеевой в январе ведем тренинг по импровизации в Москве. Готовим следующий, второй альманах по импровизации. Полным ходом идет подготовка к фестивалю "Искусство Движения-2000", в котором, и это предмет моей особой гордости, будет участвовать Стив Пэкстон - "основатель" контактной импровизации. Так что будет возможность прикоснуться к самым истокам контакта.

Николай Щетнев (Архангельск) , танцор, педагог, руководитель "Театра другого танца".

– Николай, вопреки традиции, у себя в городе многое тебе приходилось делать в одиночку. Теперь у тебя есть единомышленники, коллектив……. Расскажи, пожалуйста, с чего для тебя это началось?

– В году, наверное, 1996 или 1997 ко мне в руки попал журнал "Танец", который издавался в Питере. Сначала он меня заинтересовал, как неплохое информационное пособие по "спортивным бальным танцам" (я в это время занимался серьезно только такими танцами), но позже в этом журнале стали появляться статьи о других танцевальных направлениях, а в частности, о "Другом Танце" - клубе и фестивале. Как раз эти статьи и были первым толчком и поворотом в моем танцевальном опыте. Потом – просмотр видеофильмов с модерновыми композициями Матц Ека, дальше современный танец и импровизация меня стали привлекать все больше и больше. В голове уже начали появляться танцевальные проекты и идеи, а т.к. я учился в колледже культуры на хореографическом отделении, думал, что осуществить их будет легко, но не тут-то было... Первая моя работа "Tabula Rasa" (15 минутный пластический спектакль) встретила гору непонимания, а дальше – и некоторое отчуждение, и это было видно на экзамене по композиции постановки танца, где я представил номер "Одинокий" (свободная пластика, импровизация).
Кроме непонимания и отчуждения нашлись люди, которых затронуло то, что я делаю и пытаюсь донести до других. Так, силами 4-х человек в сентябре 1998 года начались эксперименты с движением и танцем, ко всему этому я пытался пристегнуть и знания психологии. В итоге получились неплохие языческие и ритуальные танцы, мы окунулись в наше прошлое, кому-то стало страшно, кто-то ушел по другим причинам, а я чувствовал то, что я, где-то рядом с тем, к чему меня тянет (запах нового, неизведанного) - я добрался через Интернет до двух слов "Контактная импровизация", которые меня очень заинтриговали. На Питерском сайте - www.dance.spb.ru я нашел информацию о семинарах по контакту в Питере .

После самого первого воркшопа Натаньи Ден Боэфг в 1993 году, небольших визитов Корнелии Георгус (Германия) и Сильвии Пане-Раймонд (Канада), воркшопа Инге Карлсдорфер из группы LuxFlux в 1997-ом, и происходящих теперь все реже воркшопов Андрея Андрианова и Олега Сулименко из театра Сайры Бланш в Москве наконец состоялся продолжительный праздник контакта. В ноябре 1999 в столице гостил один из пионеров европейского контакта – шведский танцор и преподаватель Бенно Воорам. Это был действительно большой воркшоп, собравший более 50 постоянных участников и длившийся 10 дней. Занятия проходили по 2 часа в двух группах, по 2 часа. Московский Университет Культуры и Искусства предоставил замечательный, огромный танцкласс, (пол которого был отполирован телами участников и лишился половины заноз, которые приходилось вытаскивать во время занятий из самых неожиданных частей тела), раздевалки с душевыми, отдельное помещение для преподавателей, и даже организовал видеосъемку. Все это позволило сделать воркшоп доступным как студентам первокурсникам МУКиИ, совершенно неожиданно для себя столкнувшимся с контактной импровизацией, так и тем, кто не раз встречался с этой формой танца и давно с нетерпением ждал возможности поучиться у педогога такого уровня.
Мы публикуем в этом номере фотографии. Томаса Хентцеля, фотографа, давно работающего с «контактниками» и специально приехавшего из Германии на воркшоп Бенно.

Мы благодарим всех, кто помог организовать эту встречу: Сашу Пепеляева, который пригласил Бенно с труппой в Екатеринбург, а затем в Москву в мае 1999, Славу Коржавина, который помог организовать всё в Москве в первый приезд Бенно.Юхана Эберга, советника по культуре посольства Швеции в России, Шведский Институт (Miss Asa Lundmark), Шведское консульство в Москве, благодаря которым состоялся ноябрьский визит Бенно в Москву, Университет Культуры и Искусства (хореографическое отделение), лично его руководителя - Бориса Сергеевича Санкина и персонал унивеситета, переводчиков http://www.contactnews.narod.ru/index.html

Share this

Комментарии

Re: Краткая история КИ

Спасибо за материал!
Добавила видео со Стивом Пэкстоном.

Re: Re: Краткая история КИ

У меня есть их (наилюбимейший мой)спектакль с Лисой и наилюбимейшее соло Дэни Лепкова и оочень много Сайры Бланш и и пр. но все на вхс.



Dr. Radut | blog