Skip to Content

Оценочные знаки

Всякий знак направляет внимание человека на тот денотат, который он и представляет.

До той поры, пока мы только означиваем какой-то объект такая связь понятна – означающее просто проявляет означаемое в целостности знака. Устанавливается связь и какая-то идея , к примеру, обретает форму в сансаре. Это очевидная прямая связь.

Совершенно иная ситуация складывается тогда, когда знак проявляет оценку. Знак начинает действовать в обратном направлении. Он проецирует на означаемое реакцию воспринимающей стороны.
В ситуации, когда мы рассматриваем связь дольнего и горнего, мы говорим о том, что оценка – есть форма обратной связи с миром идей. Такая связь – действенная функция оценки.

И если первую форму связи традиционно понимают как символическую, то обратную иногда именуют «эмотивной», проще говоря – оценочной. Для традиционного искусства, кстати сказать именно эмотивная, оценочная природа знача более свойственна. Тогда, как для текста духовного ( религиозного) содержания в большей мере свойственна символическая функция прямой связи.

Первая форма связи предполагает подчинение мира форм идеальным эталонам, вторая – «склонение воли богов»- если пользоваться формулировками магического словаря.

В словаре же более цивилизованном это формулируется, как презентативное и репрезентативное сообщения.
Впрочем, оценочный, репрезентативный вариант сообщений имеет много различных функций, кроме «склонения воли богов».
Вдумаемся, что случается, когда человек говорит не «мне грустно», а «грустный вечер» и т.д.
Ведь происходит объективизация, проявление оценочного акта индивидуального сознания.
Думается, это один из ключиков к пониманию механизма квантовой модели мира, когда результат процесса прямо зависим от наблюдателя.

Будет хорошо, если мы разовьём указанную тему в ваших комментариях.

Share this

Настройки просмотра комментариев

Выберите нужный метод показа комментариев и нажмите "Сохранить установки".

Оценочные знаки

Может, я ухожу несколько в сторону от предложенного направления дискуссии, но хочется подробнее остановиться на том, чем же отличаются презентативное и репрезентативное сообщения.

Quote:
Всякий знак направляет внимание человека на тот денотат, который он и представляет.
До той поры, пока мы только означиваем какой-то объект такая связь понятна – означающее просто проявляет означаемое в целостности знака. Устанавливается связь и какая-то идея , к примеру, обретает форму в сансаре. Это очевидная прямая связь.
Совершенно иная ситуация складывается тогда, когда знак проявляет оценку. Знак начинает действовать в обратном направлении. Он проецирует на означаемое реакцию воспринимающей стороны.
В ситуации, когда мы рассматриваем связь дольнего и горнего, мы говорим о том, что оценка – есть форма обратной связи с миром идей.

Не подразумевает ли любой акт означивания в материальном мире обратную связь с миром горним? Ведь в этот момент происходит выбор означающего, которое было бы способно в полной мере выразить содержание означаемого. Получается, когда человек пытается выразить некую идею в сансаре, он в любом случае исходит из некой своей оценки/осознания этой идеи, следовательно, из связи с ней.
Выбор означающего может основываться на информации, полученной посредством чувств – тогда это оценочная связь, либо на сверхчувственном восприятии идеи. В первом случае человек, если ему грустно, может поплакать, а может спеть грустную песню итд. Здесь подразумевается связь только с личным чувственным опытом. Найденное означаемое будет настолько же неполно выражать эту идею в проявленном мире, искажать ее, насколько неполно, нецелостно осознание человеком идеи, вызвавшей это чувство. Любое означивание в результате чувственного восприятия субъективно, оценочно.

Оценочного восприятия нет в ритуальном действии и объектах, наделенных религиозным смыслом. Переход действия в ритуальное пространство обеспечен состоянием сознания человека, сосредотачивающего свое внимание на духовном содержании этого действия (о ментальном механизме ритуала мы говорили в предыдущей теме). Например, индийский танец Кали (в отличие от классического балета) не содержит в себе никаких оценок, он просто воспроизводит историю этой богини:

В момент ритуала, религиозного действия взгляд человека обращен в мир идей, значит есть обратная связь. Правда, сложно определить, какая она может быть, если нет оценки. Ясно, что она осуществляется не посредством чувств (через сравнение, и выбор по принципу «приятно-неприятно»), а посредством некого над-чувственного опыта, на уровне созерцания или приятия (точнее не могу определить, может, это то, что называется ментальным уровнем).

Квантовая модель понимания мира заключается в том, что в любом означивании важно и участие воспринимающей стороны, которая во многом определяет, будет ли связь через явленный образ эмотивной или надчувственной. Причем различение прямой и эмотивной связи в проявленных образах само по себе не является элементарным навыком восприятия.

Как пример могу привести «Две встречи» о. Сергия Булгакова. В них он описывает историю своего восприятия «Сикстинской мадонны» Рафаэля. Впервые Булгаков увидел ее во время поездки в Германию, еще будучи марксистом. Тогда она явилась ему как откровение, вызвала в нем глубокое религиозное чувство:
«... Первая встреча с “Западом” и первые пред ним восторги: “культурность”, комфорт, социал-демократия... И вдруг нежданная, чудесная встреча: Сикстинская Богоматерь в Дрездене, Сама Ты коснулась моего сердца, и затрепетало оно от Твоего зова.
Проездом спешим осенним туманным утром, по долгу туристов, посетить Zwinger с знаменитой его галереей. Моя осведомленность в искусстве была совершенно ничтожна, и вряд ли я хорошо знал, что меня ждет в галерее. И там мне глянули в душу очи Царицы Небесной, грядущей на облаках с Предвечным Младенцем. В них была безмерная сила чистоты и прозорливой жертвенности, — знание страдания и готовности на вольное страдание, и та же вещая жертвенность виделась в недетски мудрых очах Младенца <...> Я не помнил себя, голова у меня кружилась, из глаз текли радостные и вместе горькие слезы, а с ними на сердце таял лед и разрешался какой-то жизненный узел. Это не было эстетическое волнение, нет, то была встреча, новое знание, чудо... Я (тогда марксист!) невольно называл это созерцание молитвой и всякое утро, стремясь попасть в Zwinger пока никого еще там не было, бежал туда, пред лицо Мадонны, “молиться” и плакать, и немного найдется в жизни мгновений, которые были бы блаженнее этих слез...»

Во второй раз Булгаков увидел Мадонну Рафаэля уже в сане православного священника. И увидел ее совсем иначе:
«...С трудом от волнения поднимаю глаза. Первое впечатление было, что я не туда попал и передо мной не Она [...]. К чему таить и лукавить? Я не увидел Богоматери. Здесь — красота, лишь дивная человеческая красота, с ее религиозной двусмысленностью, но... безблагодатность. Молиться перед этим изображением? — да это хула и невозможность! [...] Грядет твердой человеческой поступью по густым, тяжелым облакам, словно по талому снегу, юная мать с вещим младенцем. Это, может быть, даже не дева, а просто прекрасная молодая женщина, полная обаяния, красоты и мудрости. Нет здесь девства, а наипаче Приснодевства, напротив, царит его отрицание — женственность и женщина, пол [...]. В ведении этого соотношения — ослепительная мудрость православной иконы: я наглядно почувствовал и понял, что это она обезвкусила для меня Рафаэля вместе со всей натуралистической иконографией, она открыла глаза на это вопиющее несоответствие средств и заданий. В аскетическом символизме строгого иконного письма ведь заключается прежде всего сознательное отвержение и преодоление этого натурализма, как негодного и неуместного, и просвечивает ведение сверхприродного, благодатного состояния мира. Поэтому икона не имеет отношения к портретности, ибо в ней неизбежно таится натурализм, к которому роковым образом влечется религиозная живопись. И вот почему последняя никогда не достигает цели, если видит свое достижение в религиозном, а не в живописном эффекте.»

Религиозный опыт Булгакова, знакомство с каноном православной иконы обесценили для него «эмотивное» искусство (дающее интерпретацию через чувства, «проявление оценочного акта индивидуального сознания»), даже если оно апеллировало к религиозным сюжетам.

Вообще натурализм в искусстве, мне кажется, тесно связан с нашей темой, и может я еще о нем напишу.

Quote:

Re: Оценочные знаки

Спасибо за Ваш ответ – наконец-то я могу вернуться от форумных скриптов к форумным статьям. Действительно важна связка темы оценки с ритуалом, как со средой, где оценок, как таковых – в чистой модели ритуала – нет.
Ритуал как чистая операционная среда, это и есть то , к чему мы постепенно подходим в наших рассуждениях о знаковых системах.

Re: Re: Оценочные знаки

Действительно получается, что большая часть связей, которые мы устанавливаем - связи эмотивные. Процессы, связанные с таким означиванием - перекачка энергии, насыщение, волевой акт. Субъект здесь назодится в обособленном состоянии. Он дает имена, он оценивает, он преобразует, Словом, проявляет один из "модусов", о которых речь в следующей нашей теме. Это - утилитарно-магическое сознание.

Презентативные же сообщения достигают нас, когда мы из "сферы действия" знака (зависимости) попадаем в его "пространство". Узнаем (не умозрительно, телесно!) его структуру и видим целое, проживаем. Про себя называю такой процесс "пересборкой". Думаю, та часть наших занятий, которая посвящена практике узнавания архетипических состояний (арканов) как раз и обучает подобному видению.

Плотин говорит в "Сомнениях души": Праведник живет вне магии, то есть эмотивные связи над ним не довлеют (хотя конечно тоже устанавливаются, речь ведь о живом человеке), вместо этого его водят за нити - неудачная метафора для описания связей символических. Конечно приводить примеры на основе того, о чем только читал или слышал - моветон, но думаю, что гадать на такого плотиновского "благородного мужа" нужно исключительно большими арканами :)

Вроде все выходит гладко, но вот какой вопрос возникает: состояние радости сопричастности, которая сопровождает чтение символической связи - является ли оценочным актом? Ведь вектор в этом случае направлен вверх - в сторону означаемого. И не здесь ли лежит техническая граница между "прелестью" и "благодатью" (без этической окраски, просто как формы энергии)? Пока для себя считаю, что именно символическое чтение знаков есть тропинка, иначе называемая срединным путем.



Dr. Radut | forum