Мераб Мамардашвили

Документальный фильм Валерия Балаяна о Мерабе Мамардашвили. В этом фильме о крупнейшем советском философе через воспоминания его друзей и коллег раскрываются как биографические подробности жизни Мерабa Мамардашвили, так и кое-какие особенности его философии.

Режиссер Валерий Балаян о Мерабе Мамардашвили

Пророк без Отечества
(заявка на документальный фильм о Мерабе Мамардашвили из цикла "Острова")

"Никогда не нужно бояться зайти слишком далеко, потому что истина - еще дальше" Мераб Мамардашвили

Он умер так, как и жил – в одиночестве. Чья чужая рука закрыла его глаза?
Он возвращался в Тбилиси после трехмесячной поездки с лекциями по США. Рейс задерживался. Несмотря на плохое самочувствие, он запретил московским друзьям провожать его во второй раз и один ожидал посадки в аэропорту. Среди попутчиков нашлись звиадисты, которые начали высказывать все, что думают о нем, не стесняясь в выражениях. Оголтелые националисты, истеричные женщины-звиадистки звонили ему и раньше с угрозами и проклятиями. Их он услышал от своих соотечественников и в последние минуты жизни - в московском аэропорту. И это были последние слова, которые он услышал.Он не долетел до Тбилиси. Упал там же, в зале ожидания, - сердце не выдержало, третий инфаркт. Врачи говорили - разорвалось в клочья... 15 сентября этого года ему исполнилось бы 75 лет. А получилось так – 15 лет со дня гибели…

Он был "Человек Вселенной". И в этом родовом своем качестве Мамардашвили не пришелся ко двору ни при каком режиме. Мальчик из Гори, воспитывавшийся в деревне, самостоятельно выучивший французский язык, чтобы читать Пруста в подлиннике, блестяще закончивший школу а потом университет и аспирантуру, - а к какому двору он мог бы стать своим?.
Попытка, впрочем, была. После окончания аспирантуры (1957) М. К. работает вначале в редакции журнала "Вопросы философии", где публикуется его первая статья "Процессы анализа и синтеза", а в 1961 году его командируют в Прагу в журнал "Проблемы мира и социализма". Оттуда он умудряется нелегально съездить в Париж - мечту своей юности. После этого навсегда становится невыездным . В следующий раз он посещает свою любимую Францию лишь спустя более двух десятилетий, в 1988 году. .. Позже он работает в научных институтах Москвы, а также читает лекции на психологическом факультете МГУ, в Институте кинематографии, на Высших курсах сценаристов и режиссеров, в Институте общей и педагогической психологии АПН СССР, а также в Риге, Вильнюсе, Ростове-на-Дону, как правило, по приглашению или рекомендации своих друзей. При жизни М. К. были изданы всего три небольшие книги, вернее брошюры.

Философствование вслух было любимым занятием Мераба Константиновича.

Те, кто его слушал, хорошо помнят, что он был великим мастером импровизации и мудрой философской беседы.

Это был органичный для него жанр - устная беседа, размышления вслух, особенно в аудитории.

Вернувшись в Тбилиси в 1980 году доктором философских наук и ученым с мировым именем, он был и остался для коммунистического официоза диссидентом и идеологическим отщепенцем. Перестройка принесла относительную свободу но еще больше новых проблем. Грузинские "Патриоты" заклеймили его как врага нации, агента Кремля. "Истина выше родины" - эту мысль, которую проповедовал еще Чаадаев, в Грузии ему простить не могли. А дальше была еще одна знаменитая фраза: "Если мой народ проголосует за Гамсахурдиа, я пойду против своего народа".

Еще одна классическая иллюстрация к общеизвестной формуле "нет пророка в своем отечестве". В Грузии идеи философа не находили широкого отклика ни при его жизни, ни после смерти. Круг его почитателей был всегда очень ограничен - пророк для избранных, пророк без отечества.Что осталось после Мераба? Расшифрованные записи лекций, фонограммы выступлений, несколько снятых на любительское видео кадров. А еще – десятки изданных, наконец, трудов. И сотни учеников по всему миру. И настоящая всемирная слава. Не такая, как в своем отечестве… Среди героев фильма будут друзья Мераба - академики Примаков и Матинян, скульптор Эрнст Неизвестный , философ Александр Пятигорский , политики Шеварднадзе и Саакашвили. И конечно , его сестра Иза Константиновна.Мы будем снимать в его селе Лечхуми и в Гори, где он родился.

В одном из последних интервью начала 1990 года Мераб сказал: "Мы выходим сейчас из темного тоннеля тоталитарного бытия. Невозможно не нести на себе следы этой жизни, следы того, что несколько поколений рождалось в атмосфере, где капли крови подвешены в воздухе, где грязь, ложь, тотальная ложь. Разве можно выйти отсюда ангелом с крылышками? Можно, конечно, представить себе, что есть злая власть и некие страдающие от нее субъекты: чистенькие и всепонимающие, то, что мы обычно представляем в отношении простых людей. Чушь о некотором естественном добре, свойственном бедным людям, разрушена уже давным-давно, прежде всего Достоевским. Нет такой ситуации, когда есть злая власть, пусть даже на долгие годы, но случайная. И есть терпящие ее благородные, нравственные люди. Это легенда, миф, может быть, удобный для интеллигентского благодушия. Сейчас стратегический момент, в особенности для судеб русской культуры. У остальных есть хотя бы иллюзия, что им достаточно выпрыгнуть из объятий "российского чудовища", и все будет хорошо. Все это может оказаться иллюзией, но что-нибудь будет, когда они выпрыгнут, может быть, даже хуже... Но русские даже этой иллюзии себе позволить не могут. Они просто стоят перед самими собой... Сумеет русский народ решить свои собственные проблемы - это и станет судьбой других народов".

Всмотреться в себя и увидеть свое истинное лицо всегда трудно. Люди это делают это неохотно.

Но Мераб свято верил: "Семя принесет свой плод. В ком? Когда? Неизвестно! Но там, где оно будет, буду и я...".