Якутские легенды

"Эллэйада" - обширный и уникальный труд известного историка и фольклориста якутоведа Г.В Ксенофонтова. В ряду публикаций, посвященных историческому фольклору якутского народа, этому труду принадлежит особое место.

Якутский шаман. Снимок начала XX в.

Рассказывают, что в далекую старину жило племя хоро. Их было бесчисленное множество. Другие племена язык хоринцев не могли понимать.

В ту же пору жил один шаман Уолчааны с тремя дочерьми. Однажды к нему прибыли хоринцы и посватались к одной из его дочерей. Старик был согласен на брак, но дочь ни за что не хотела выходить замуж.

Однажды этот шаман пошел погостить к соседям и принес в качестве гостинца для домочадцев два ребра конины. Дочь сварила это мясо. Сам старик, сидя перед камельком, грелся и за- дремал. Объятый дремотой, он стал было падать, но вовремя проснулся и сказал:

" Во сне я провидел, что все мы, не успевши вкусить сваренное мясо, погибнем и улетучимся с этим пламенем".

Едва он успел высказать это, как вдруг через трубу юрты какие-то люди стали бросать горящее сено. Старик тотчас же вскочил и, схватив лук и стрелы, выбежал в сени. Он хотел отворить наружные двери сеней, но они уже были придавлены. В окно сеней он заметил глаза людей. Он выпустил в них несколько стрел и вышиб глаза трем из них. Затем сам, обернувшись быком, навалился на дверь и разбил ее. Дом был окружен хоринцами. Как только старик показался наружу, хоринцы, подстерегавшие его у дверей, одним ударом снесли ему голову. Голова старика, опираясь на две заплетенные косы, покатилась через озеро, тогда как его туловище, стоя на одном месте, с шумом скакало по-шамански.

Хоринцы хотели было забрать с собой всех трех девиц. Старшая из них говорит им:

"У меня много хлопот по хозяйству, надо управиться с рогатым скотом и лошадьми. Окончив эти дела, я поеду с вами". Хоринцы согласились оставить их на время. По уходе хоринцев старшая сестра спрашивает у младших:

"Ну, какие у вас колдовские способности, чтобы нам выпутаться из беды?"
Одна сестра ответила:
"Я обладаю способностью, сев верхом на пестрого оленя, возноситься на небо".
Другая сестра говорит:
"Держа в руках ведро со сливками, я могу углубиться в землю".

Все девы были оказывается шаманками. Одна из них стала заклинать небесных духов, другая - нижних. И вот они низвели сверху болезнь на хоринцев и таким образом заставили духов пожрать всех хоринцев.

Вскоре после этого. в район реки Яны прибыл какой-то русский начальник и, женившись на старшей сестре, увез ее на Лену. Поэтому относительно старшей сестры говорится - "она направилась на запад", а в отношении двух младших сестер - "они направились на север". Так рассказывают в Верхоянском крае.

Стручков Павел, 80 лет, Эгинского наслега Верхоянского улуса.
Зима 1924 г.
Легенда записана якутом Н. Стручковым по-якутски.

___________________________________

Предки якутов шаман и мастер.
(Тюлюен-Ойуун и Эр-Соготох-Эллэй)

В древности, рассказывают, жило племя татаар; главными начальниками у них были Матый-Хаан и Чынгкый-Хаан. Среди этого народа был один старик, имя которого забылось. Он имел двух сыновей, одного из которых звали Тюлюен-Ойун, имеющий бубен с шерстью, а другого - Эр-Соготох-Эллзй. Старик отец был слеп на оба глаза.

Однажды отец говорит сыновьям:

"Эти люди (среди которых они жили) имели тайное совещание и хотят убить нас. У нас один исход - бежать". Сыновья послушались и бежали; отца, посадив на сани, потащили за собой. Старик, будучи слепым, указывал им путь. Он сказал:

"На восточной стороне должен быть лес с кривыми деревьями, причем выпуклая сторона обращена к восходу солнца. Вы держитесь этих деревьев. Идя так, найдете речку, которая, расширяясь. превратится в большую реку, по ней и следуйте!".

Добрались до реки и сделали себе плот. Парни имели луки и из них били в изобилии разную дичь, которой и питались. Однажды отец сказал им: "Детки, на каждой ночевке собирайте кости и перья убитой дичи и, сложив на плотик, пускайте по реке!".

Парни так и делали.

Там, где теперь стоит город Якутск, жил человек по имени Оногой-Баай. Женщины-работницы, ходившие на реку за водой, рассказали хозяину, что-де сверху по реке приплывают пух и перья птиц. Оногой сказал им:

"Наверно, в верховьях реки поселился хороший охотник; если кто-либо приплывет, тотчас же ведите его ко мне! "

Вот плывут три человека. Окликнули их. Пристали. Старик отец, прибыв сюда, умер. Похоронили его. Сами пошли к Оногою п поступили в работники. Оногой справляется у них, в чем они искусны. Один ответил: "Я знаю искусство шаманить", а другой: "Я мастер по дереву". Из них Тюлюен-Шаман был старший брат. Он по приглашениям стал шаманить в разных домах. Эр-Соготох-Эллэй, живя работником у Оногоя, понаделал из березового дерева посуду для кумыса - чорооны, матаары, из кожи - кегюер, украшенный серебряными подвесками сири-исит, и т. д. Оногой и его люди, глядя на искусство Эллэя, удивлялись и восхищались им. Оногой-Баай предложил Эллэю из своих двух дочерей выбрать себе жену. Эллэй остановил выбор на некрасивой и нелюбимой родителями дочери. Огорченный Оногой прогнал зятя с его женой на окраину своей земли, отдав за дочерью приданое, состоящее из трех голов рогатого скота и двух лошадей.

Поселившись отдельно, Эллэй завел свою посуду, которая полагается для кобыльего молока. Выдаивая одну кобылицу, он сделал запас кумыса. Затем приготовился к празднику освящения начатков кумыса.

Догоюков Иван Павлович Хайынгалык,
80 лет, Накасского наслега.
Март 1925 г., с.

___________________________________

Нюрба. Эллзй - белый шаман.

Однажды Эллэй пришел к Оногою. Последний спрашивает - зачем он пришел.

Эллэй говорит:

"Я имею обыкновение восхвалять Уордаах-Джесегея, испрашивая от него приплод скоту".

Тут же в урасе Оногоя Эр-Соготох-Эллэй совершил моление. Он имел при себе сделанную им самим кумысную чашу. Наполнив ее кумысом с кусочками масла, Эллэй взял ее обеими руками и, стоя под дымовым отверстием шатра, произнес молитву Уордаах-Джесегею. В это время Оногой, сидевший на скамье, задрожал, ощутил большую радость, выражая это громким истерическим смехом. Жена заметила:

"Что с тобой случилось, зачем ты сдвинулся с места?"

Эллзй стал упрашивать Оногоя прийти к нему и присутствовать при восхвалении им Уордаах-Джесегея. После долгих упрашиваний Оногой согласился.

(Дальше описывается праздничная обстановка - большая нарядная ураса и разная кумысная посуда).

Оногоя посадили на почетное сидение. Жена предупредила его, чтобы он при восхвалении Уордаах-Джесегея опять не пришел в возбуждение. Чтобы он не шевельнулся, она шилами прикрепила полы его верхней одежды из крепкой лосиной ровдуги к скамейке. Но во время восхваления чаш, когда через дымовое отверстие урасы показались три стерха, делающие круги, Оногой вырвал все скрепы и вскочил на ноги. На вопрос жены, что с ним случилось, он ответил:

"Когда Эллэй совершает моление, поминая Уордаах-Джесегея, пребывающего вблизи Айыы-Тойона, Уордаах-Джесегей сам показывается въяве. Я в восторге от этого. Отныне, Эллэй, можешь поселиться в пределах Якутского края там, где облюбуешь, точно так же и из моего скота, наполняющего всю землю, можешь взять сколько пожелаешь".

Догоюков Иван Павлович Хайынгалык,
76 лет, Накасского наслега.
Лето 1921 г.

___________________________________

Месть сыновей шамана.

Поселившись на Вилюе, сыновья Тюлюен-Ойуна часто опрашивали у матери о причинах смерти своего отца, но она все время отмалчивалась. Однажды старуха, поставив к огню горшочек с молоком, скребла кожу дикого оленя. Молоко в горшке уже закипало. В это время Быркынгаа, схватив за кисть руку матери, сунул ее в кипящее молоко и спрашивает:

"Скажи теперь, почему умер Тюлюен-Ойун?" Только тогда старуха открыла, что их отец умер от побоев, нанесенных ему по голове Кургумар-Боотуром.

Парни стали совещаться и выискивать способы, каким бы образом отомстить Кургумар-Боотуру за убийство отца. Решили поехать. Отправились. Добрались до большой реки [Лены]. Здесь, сев на берестяную ветку, на которой обычно преследуют диких оленей, два брата, Быркынгаа и Суор-Боллой, обнявшись, гребли каждый одной ногой. Переправились на другой берег. Там они встретили девушку, искавшую коров. Схватили ее и спрашивают:

"В какой местности живет Кургумар-Боотур и какая у него примета? "

Девушка говорит им:

"Найдете девять шатров, средний из них принадлежит Кургумар-Боотуру; на нем на одну сажень над дымовым отверстием торчит копье".

Пошли дальше и нашли указанные шатры. Быркынгаа говорит брату:

"Ты покарауль у двери. Если я промажу, он может выскочить в дверь".

Сам он стал прислушиваться у заднего полога шатра. Услышав разговор мужа и жены, он, руководствуясь направлением голосов, кольнул сквозь стену шатра и пронизал его (Кургумар-Боотура) сквозь обе почки. Тот, вырываясь, докатился до середины шатра. В этот момент Суор-Боллой, заскочив внутрь шатра, одним ударом отсек его стыдливую часть. Поднялась тревога, раздались крики:

"Кто убил нашего начальника?".

Оба брата побежали на реку к оставленной ветке и благополучно переправились на противоположный берег. При этом Быркынгаа издал волчий вой, а Суор-Боллой издавал крики ворона и оба говорили:

"Это мы - сыновья Тюлюен-Ойуна, имеющего бубен с шерстью! "

Направились в свой край. Когда добрались до речки Нуорал- льыма, оказалось, что прежде оставленный брат их, калека Бос-хонг-Бэлгэтии, сидел верхом на валежнике. Суор-Боллой говорит:

"Наверное, в нем сидит сам черт?" Быркынгаа подполз к нему на четвереньках и, метясь в самые почки, набросился на него с копьем, но калека с криком: "Нуоралльыма булгусса!" подпрыгнул вверх и неожиданно стал ходить, глубоко увязая на твердой земле. Братья втроем добрались до дому, в местность Чопчу.

___________________________________

Джаарын (Князец-шаман)

Джаарын был знаменитый шаман. От него произошел род, живущий около озера Мэгэджэк и носящий его имя. Ныне они образовали один наслег - 1-й Бордонский. В Нюрбинском улусе есть тоже джааринцы - в составе Накасского наслега. Джаарын имел семь сыновей.

У него был богатый сосед Нэлэкэй-Кылаа, который имел знаменитого жеребца по кличке Мюллью-Босхонг. По всему его хребту от челки до хвоста росла грива, от хвоста до копыт тоже росла длинная шерсть. Джаарын в течение всей жизни не переставал просить этого жеребца, но хозяин не хотел расстаться с ним.

Однажды Нэлэкэй-Кылаа устроил ысыах и пригласил шамана Джаарына благословить начаток кумыса. Джаарын пришел. Упомянутого жеребца, надев на него двойной недоуздок, двумя по- водьями привязали к лиственнице. Джаарын в самую пору восхода солнца освятил кумыс. Наверное, произносил и молитвы. Начался праздник, пили и. плясали... Вечером народ разошелся. Джаарын снова стал упрашивать хозяина уступить ему жеребца. Тот ответил неизменным отказом.

Тогда шаман взял таловый прут, снял с него кору так, что белые и темные полосы шли, перемежаясь, по спирали, и произнес заклинание, призывая своих духов:

"Подвластные мне духи, приведите ко мне жеребца Мюллью- Босхонга! Нэлэкэй-Кылаа обещал мне дать его, а теперь отказывается...".

Затеялась ссора... Шаман в гневе проговорил: "Хочешь дать - возьму его, не захочешь - тоже возьму!".

С этими словами он сел на коня и уехал. Он жил на противоположном берегу озера Нюрбы, на мысу под названием Бере-Тумула. Как только ушел шаман, привязанный жеребец стал биться и оборвал свои привязи. Семь человек, вооружившись палками, пытались остановить его, но он бросился в озеро и поплыл к противоположному мысу, местожительству Джаарына. Так он ушел за шаманом, как жеребенок за кобылицей.

___________________________________

Джаарын - Ойуун

Внук Тююлээх-Тюнгюрдээх-Тюлюен-Ойуна Кэтирэй имел семь сыновей, одним из этих семи братьев был шаман Джаарын. Этот шаман был очень кровожаден, причинял вред людям и скоту. Он, хваля какого-нибудь коня, говорил:

"О, этот конь совершенно похож на самого Уордаах-Джесегея, как если бы он сам воочию в собственном облике ходил, спустившись на землю! " Этот конь обязательно погибал.

Затем он таловым прутом с узором ударял поперек морды привязанных к сэлэ жеребят. Эти жеребята тоже гибли.

Однажды Джаарын-Ойун сражался с Оноку, сыном Сюллэ-Багдарыына, состязаясь в первенстве. При этом Джаарын был князцом, а Оноку - старшиной. Бой оказался безрезультатным.

В те времена в Сюльском наслеге жил один богатый человек по имени Хамыйыах. Джаарын-Ойун совсем разорил этого богача. Он приезжал к нему с навьюченными на коня двумя кожаными посудинами с кумысом и беседовал с ним в продолжение целого летнего дня, говоря при этом:

"Вот уже несколько лет живу на свете и ни разу не удалось полакомиться до отказа утятиной - ленным крохалем-самцом. Разве вот дети моего приятеля угостят такой пищей? Пусть они поохотятся за ними, а мы тем временем заведем со стариком беседу!"

Сыновья уходили охотиться, забросив сенокос. Приступили косить только тогда, когда трава уже начинала желтеть. От поблекшей травы постепенно погиб у них весь скот. Шаман бил таловым прутом с узором поперек морды их жеребят, отчего они потом умирали. Когда спрашивали шамана, почему он бьет жеребят, он отвечал:

"Хочу узнать, хорошие ли кони выйдут из них!".

Хамыйыах совсем обеднел и умер в нищете.

Тогда же в Мэгэжэке жил предок тамошних якутов, богатый и известный человек по имени Хатыы. Однажды захворала его дочь от черной смерти. Отец просил Джаарына совершить камлание над дочерью. У Хатыы был знаменитый конь, известный под кличкой Мэнгий-Мээчик. Джаарын долго и убедительно просил дать ему этого коня, но хозяин не давал. На этот раз Хатыы обещал уступить коня, если он вылечит дочь и ту болезнь совершенно изгонит из нашего края. Шаман согласился и совершал камлание в течение трех дней и ночей. Болезнь, черную смерть, заключил в железный ящик и полетел с ним на север. В пути над озером Ниджили болезнь превратилась в рыбу, вырвалась из рук шамана и упала в озеро. Тогда шаман от озера Ниджили на три кёса (кёс - мера для измерения расстояний, около 10 верст) ближе протянул поперек железную преграду, чтобы та болезнь не приходила в наш край. Единственное доброе дело, сделанное шаманом Джаарыном, заключается только в этом. Просимого коня он получил.

У Джаарына было семь сыновей, из них известны имена следущих: Джалагай-Киилээн, Джэрэнээк-Ойун, Ньахчахаан, Энгэрдээх... Джалагай-Киилээн - знаменитый богач.

Джаарын, будучи князцом, носил кафтан из красного сукна. Когда он надевал его, люди говорили:

"Старик надел свой кафтан, видимо, собирается созывать сход!"

Попов Иван Николаевич, 30 лет,
1-го Бордонекого наелега.
Март 1925 г.

Стиль написания легенд сохранен.