На Ладоге

Смещение в пространстве - куда-то в веси непривычные, особенно в пространства природные неизбежно переносят человека в иные времена. Отъезжая всё дальше и дальше от мегаполиса можно довольно чётко зафиксировать этакие волны- круги - границы времён. И наверное, если двигаться до самого полюса неизбежно попадёшь в зону приближенную к вечности.

Можно ли разговаривать, скажем с травами - да, и чуткие услышат ответы на свои вопросы.

А, вот, можно ли что-то спросить у камня? Тоже возможно - отчего ж не спросить-то, особенно, если он огромный, подобный застывшему киту на берегу Ладоги. Спросить -то можно, а услышать ответ - едва ли получится - может быть, лет через пятьсот... Он же мыслит медленно, от того, всё, что мы можем услышать - это удивительный сатурианский покой - сотни лет продут, пока что-то изменится в образе мышления камня.

Но ритм его дыхания - да, возможно - час, другой и всё ради того, чтобы просто оказаться немного вместе. Чтобы не просто декларировать, что мы все едины - люди, камни, звери и облака, а чтобы хоть немного стать целым - нужно изменится.

А можно ли обратиться к ветру, к утреннему Стрибогу, чтобы хотя б к середине дня ослабил своё дыхание и дал возможность нашей лодке пройти против ветра - надо же домой - работа, дела...

И, вот, тут-то и осознаёшь свою малость - обратиться к ветру возможно, он слышит, он согласен на единение, он огибает, давит откуда-то из центра бескрайнего озера и объясняет этим своим дуновением, что вы человеки, слишком ничтожны со своей неспокойной вибрацией, чтобы быть учтёнными в своих пожеланиях - всё, что слышится в ответах стрибожьих уже совершенно неумолимо в своей очевидности - есть дела у ветра поважнее человеческих.

И это нужно просто услышать, принять, согласиться, чтобы пристроившись к ответу богов, просто изменить свою жизнь, как-то иначе выстроить бытие. В этом отличие природного мышления - насилия нет, есть просто согласование, со-бытие сил.

А можно начать растворять облачка - раз уж заточение волной на каменном берегу обещает нам безусловно свободное время... И, кстати, коллективно, растворить облако оказывается труднее, чем самостоятельно. Потому, что внимания в нашей небольшой путешествующей группке тоже ещё не состроены. И самое удивительное - с этим соглашаются все не то, что удаётся, скажем, это облачно растворить, а нечто иное - сам момент, когда устанавливается связь с этим облачком, с ветром, когда стихия откликается, когда духи природы пусть и мимолётно, но ощущаются живыми.

Такие взаимодействия - суть ежедневного бытия человека, что живёт в неторопливых временах. И потому, думается, что очень не просто осознавать традицию, смысл влияния Солнца, Луны, планет, звёзд, стихий, при той дистанции, в которую мы погружены в наших городах...

Восстановление Традиции предполагает изменение образа бытия.
Речь не идёт о том, что все вернутся к лучине, но, кажется, что и в той форме городского бытия, в тех временах, которые гудят в наших полисах, нам не остаётся ничего кроме постмодерна.

Да, что-то всё равно должно измениться - деревни ли, экопоселения, какие-то иные формы - но если человек существует в пределах нынешней цивилизации, он едва ли услышит голоса своих богов.

Он будет говорить и читать о многом, он будет отправляться на ретриты или Литургии - не важно совершенно куда именно.
Ведь всё равно - природная вера, знание опирается на иное совершенно время - иным временем нужно жить, иначе вообще ничего не понять в той системе верований, которая вскоре будет возникать где-то на обочине цивилизации.

Потому, что основная линия глобального технократического мира едва ли куда-то денется - живя в ней мы рано или поздно доживём до чипах в мозгах и до обновления “своих” идей посредством загрузки с каких-то серверов...

И то, что это будет выбор большинства людей - наверное тоже понятно.

И в тоже время такое общество будет нуждаться в резервациях другого времени, в таких заповедниках Традиции, поскольку только такие загоны со странными людьми без чипов головах, будут давать всем остальным возможность сохранения хоть какой-то формы идентичности.
Вытеснение на задворки, в какие-то особые зоны тех, кто хочет жить иначе - ещё не осознанная до конца, но уже опробованная на индейцах схема. Резервации, зоны, ну или скажем помягче - заповедники - место для несогласных.

И когда, и как именно, по какой черте произойдёт это вытеснение пока не ясно. Ясно только, что точно произойдёт.
Пока сидишь на камне это кажется совершенно очевидным.