ВНУТРЕННИЙ МОНОЛОГ И СЮРРЕАЛИЗМ

Роже Витрак

ВНУТРЕННИЙ МОНОЛОГ И СЮРРЕАЛИЗМ

Выражение "всё, что приходит в голову" звучит теперь менее отрицательно, чем раньше. Сегодня мы допускаем, чтобы автор под предлогом экспериментирования или для достижения высшей реальности излагал без всякой критики все свои ощущения, все свои соображения и даже все свои слабости. На повестке дня психологическая искренность. "Белая страница" не волнует больше никого, лучшие поэтические произведения последних лет были написаны автоматически. Однако кажется, что публика так и не отдаёт себе отчёта в происшедшей лирической революции. Она ещё способна удивляться анкетам о Боге и о самоубийстве, которые предлагают журналы "Философия" и "Сюрреалистическая революция". Если публика удивляется, то лишь потому, что она была невнимательна к предшествующим вопросникам. Журнал "Литература" действительно несколько лет назад спрашивал: "Зачем вы пишете?" — и несколько позже: "Что вы делаете, когда вы одни?" Если бы в ту эпоху публика потрудилась исследовать причины деятельности этого журнала и призналась себе в головокружительности одиночества, может быть, журнальная хроника насчитала бы несколькими самоубийствами больше, и, возможно, несколько простых душ встали бы на поросшую травой тропу, ведущую к церкви.

С точки зрения критической наиболее богатым разнообразными опытами был тот период, который следовал за движением Дада. Тогда мы жили в тоске и тревоге.

Андре Бретон и Филипп Супо в ту эпоху написали "Магнитные поля", и было удивительно, что таким простым средством — игрой, при которой грёзы записывались со скоростью самой грёзы, — им удалось реализовать в восемь дней произведение, поэтическая чистота которого ни в чём не уступала самым чистым произведениям. В своём недавнем "Манифесте сюрреализма" Андре Бретон дал публике ключ от этих чудес, и движение, которое обещает по своей широте перегнать романтизм, растёт день ото дня. Трудно представить, чем оно станет. Однако можно уже сегодня сказать: то, что прежде считалось целью, стало средством первоклассных поисков.

Среди попыток освобождения мысли весьма интересна та, что сделал г-н Эдуард Дюжарден. "Лавры срублены" появились в 1887 году в "Ревю Индепендант". Валери Ларбо, написавший предисловие к новому изданию книги Эдуарда Дюжардена "Лавры срублены", обобщил историю того, что условились называть "внутренним монологом". Он видел начало этой формы у Монтеня и завершение у Джеймса Джойса, не преминув напомнить, что последний прекрасно знал "Лавры срублены", где впервые Эдуард Дюжарден сумел противопоставить слово и внутреннюю мысль в процессе её формирования.

Читая "Лавры срублены", нетрудно заметить, что автор писал всё, что приходило ему в голову; и это последнее выражение должно было быть понято так, как его понимает простой человек. То, что приходило в голову г-ну Эдуарду Дюжардену, было не чем иным, как разговорным языком. Во всей книге трудно вычленить хотя бы один образ. В ней, напротив, изобилуют размышления, констатации и замечания. Создаётся впечатление, что это автор-актёр говорит один, сам с собой, наподобие маньяка. Здесь лучше подошло бы определение не "внутренний монолог", но "сололог". Но между сюрреализмом и этим так называемым "внутренним монологом" существует глубокое различие, и для того чтобы преодолеть путаницу, необходимо поставить под сомнение сами слова. Слишком долго слова считались эксклюзивными знаками языка. И более того, единственными помощниками речи. Если язык и речь имеют свои слова, то у мысли должны быть свои. И лишь благодаря излишеству или по ошибке мысль соглашается употреблять тот же самый словарь, и соображения удобства требуют, чтобы она пользовалась синтаксисом. Но ей остаются, чтобы спасти свою чудесную видимость и сохранить аллюр тайны, те образы, которые и составляют её целостность.

Грёзу можно рассказать благодаря чудовищным архитектурным сооружениям, которые не что иное, как слова, возвращённые в дикое состояние. При пробуждении человек, восстанавливая то, что он запомнил за ночь, может принимать эти слова обязательно вместе со всей их варварской логикой. Если он набросает их на бумаге, принимая их без контроля, он напишет очень красивые истории. Если он хранит их и ухаживает за ними в соответствии с их симпатиями, как он это делает с предметами и с людьми в жизни, он вынесет из них высшее поучение, которое можно будет легко заменить на любое другое.

Он сам удивится своим новым ощущениям. Он откроет символы своей грусти, своих радостей, своего отчаяния. Он застанет себя ласкающим растения за их отражения, камни, у которых он сможет определять сочность, животных, которых он никогда не видел, но которые он сумеет описать с помощью лексики страсти.

Сюрреалистическая проза — не что иное, как отблески этой умственной деятельности, где язычество составляет заговор в пользу целостности "я". После достижения единства можно дозволить любые способы решения кризиса беспокойства. Наверное, ухищрения медитации откроют людям какие-либо новые способы эксплуатации, новые земли, золотоносные ручьи. О них скажут: они чего-то достигли. Однако более уместным здесь будет сказать: на чём-то остановились. Констатируем: открытия и изобретения имели своё начало в простейшем образе. Может быть, именно образ, после того как его культивировали, развили, продолжили и вульгаризировали, стал источником состояния или славы. Есть о чём подумать арривистам. Но с другой стороны, тот же образ, будучи культивирован, развит, продолжен, сам растрачивает себя. Но это проблема для арривистов другого рода, тех, чьи познания не ограничиваются эпидермием.

Благодаря сюрреализму стало ясно, что можно проникнуть значительно глубже в мозг и сердце людей.

Зонд опущен, и многие поражены этим ударом. Конечно, было бы любопытно услышать все внутренние монологи, но моя сюрреалистическая вера позволит заранее предсказать, в чём заключено их единство.

Р. S. В момент написания этой статьи я не знал о "Декларации 27 января 1925", в которой сюрреалисты утверждали свою революционную веру. Безусловно, я к ним присоединяюсь, несмотря на то, что там нет моей подписи. Р. В.
---------------v
-----------------------------V
Источник: "Антология французского сюрреализма" (издательство "ГИТИС", Москва, 1994г.)